Подвиги бригадира Жерара. Приключения бригадира Же - Страница 28

К оглавлению

28

Комендант удивленно взглянул на меня, подал солдатам знак арестовать пленного, а затем сломал печать. Он пробежал глазами строчки, и тут на лице его появилось какое-то странное выражение.

– Это же письмо, которое потерял сэр Чарльз…

– Оно лежало в кармане его пальто.

– Вы хранили его два дня?

– С позапрошлой ночи.

– И не заглянули в конверт?

Я расправил плечи и тем дал ему понять, что он поступает очень неосмотрительно, обращаясь ко мне с вопросом, который один джентльмен не должен задавать другому.

К моему изумлению, комендант захохотал.

– Полковник, – сказал он, утирая слезы, – ну и набегались мы из-за вас, а самое главное – напрасно.

Я вам сейчас прочту, послушайте-ка.

И вот что я услышал:

«По получении сего письма вам предписывается освободить Этьена Жерара, полковника Третьего гусарского полка, по обмену на полковника конной артиллерии Мейсона, пребывающего теперь в Вердене».


Прочитав это, комендант рассмеялся, а за ним рассмеялись и солдаты, и обитатели домика. И сам я, увидев это веселье и вспомнив о своих надеждах, страхах и злоключениях, не смог ничего с собой поделать, прислонился к перилам и от души захохотал. Что еще оставалось бравому солдату? Да и кому, как не мне, было радоваться, если я отправлялся в родную Францию, к матушке, императору и своим удальцам, оставив позади мрачную тюрьму и тяжелую руку английского короля?

Глава V
Как бригадир сражался с маршалом де Комильфо

Массена был человек худой, низенький и вечно всем недовольный. После несчастного случая на охоте он лишился глаза, но когда смотрел из-под своей двууголки на поле боя, то и одним все прекрасно замечал. Иногда встанет перед батальоном, раз окинет его взглядом и тут же скажет, у кого пряжка не на месте или пуговица расстегнута. И офицеры, и простые вояки его не слишком любили, ведь он, как вы знаете, был скуповат, а солдаты ценят щедрость. Другое дело – работа, здесь он пользовался большим уважением. Ни к одному полководцу не шли с такой охотой, кроме самого императора, да еще разве что Ланна, когда тот был еще жив. Хватка у Массена была крепкая, и вы, наверное, помните, как однажды он вцепился в Цюрих и Геную. Он держался за позиции, точно за свою кубышку, и ослабить его железную руку мог только очень умный человек.

Когда Массена вызвал меня к себе, я с радостью отправился в штаб, ведь маршал был обо мне высокого мнения и всегда выделял среди прочих офицеров. Вот почему так хорошо служилось с полководцами того времени – опытные воины сразу видели, кто чего стоит. Массена сидел в палатке один, подперев голову кулаком, такой мрачный, будто его попросили сделать пожертвование. И все же, увидев меня, он улыбнулся:

– Здравствуйте, полковник Жерар.

– Добрый день, маршал.

– Как ваш Третий?

– Семь сотен превосходных гусар на семи сотнях горячих скакунов!

– А ваши раны? Зажили?

– Раны мои никогда не заживают, месье.

– Почему же?

– Все время появляются новые.

– Генералу Раппу надо приглядывать за своими лаврами, – рассмеялся Массена, и лицо его покрылось морщинками. – У нашего героя двадцать одно пулевое ранение и столько же шрамов от скальпелей и зондов Ларрея. Я знал, как вы пострадали, полковник, а потому старался вас не беспокоить.

– И это ранило меня больше всего.

– Ладно вам!.. С тех пор как англичане преодолели оборонительные линии Торрес-Ведраса, будь они неладны, мы сидели без дела. Вы ничего не пропустили, пока сидели в Дартмуре. А вот теперь пришло время действовать.

– Наступление?

– Нет, мы отступаем.

Я помрачнел. Отступать перед этим псом Веллингтоном, который и слезинки не уронил, слушая мои просьбы, а потом отправил меня в свой болотный край? Подумав об этом, я чуть не всхлипнул.

– А вы бы как поступили? – вскричал Массена. – Когда тебе объявляют шах, время уводить короля.

– Вперед, – предложил я.

Он покачал седеющей головой:

– Линии нельзя форсировать. Генерал Сен-Круа погиб, и потери слишком велики. Вот уже почти полгода, как мы торчим здесь, в Сантареме. В деревнях не осталось ни муки, ни вина. Мы вынуждены отойти.

– Мука и вино есть в Лиссабоне, – возразил я.

– Нет. Вы так рассуждаете, будто армия может нагрянуть и тут же унестись прочь, словно ваш гусарский полк. Если бы Сульт со своими тридцатью тысячами был здесь… Однако я послал за вами по другому поводу. Я намерен поручить вам очень важную и необычную миссию.

Как вы понимаете, я сразу навострил уши. Массена развернул на столе огромную карту и разгладил ее маленькими волосатыми руками.

– Вот Сантарем.

Я кивнул.

– А вот здесь, в сорока километрах восточнее, – городок Альмешиаль, знаменитый своими виноградниками и огромным аббатством.

Я снова кивнул, хотя представить не мог, к чему он клонит.

– Вы слышали когда-нибудь о маршале де Комильфо?

– Я служил под началом всех маршалов, но такого не знаю.

– Это всего лишь прозвище, которое дали ему солдаты, – сказал Массена. – Если бы вы не провели на чужбине несколько месяцев, сразу поняли бы, о ком я. Есть тут один англичанин с изысканными манерами. За них-то его и нарекли таким именем. Я хочу, чтобы вы отправились в Альмешиаль и навестили этого вежливого господина.

– Слушаюсь, маршал.

– Вздерните его на ближайшем дереве.

– Да, маршал.

Я развернулся на каблуках, однако Массена меня остановил:

– Минутку, полковник. Сначала я должен объяснить вам ситуацию. Маршал де Комильфо, которого на самом деле зовут Алексис Морган, человек весьма находчивый и храбрый. Он был офицером английской Гвардии, но попался на шулерстве, оставил военную службу и ушел в горы, сколотив шайку из британских дезертиров. К ней присоединились французские и португальские бандиты, и вскоре под его началом оказалось пять сотен человек. С ними он захватил Альмешиальское аббатство, выгнал монахов, укрепил стены и начал грабить округу.

28